Скорее бы понедельник...

 Директор шуршал около моего стола бумагой, разворачивая свёрток. Неужели коньяк принёс, не распивать же его у него в аквариуме. Другое дело здесь, между приборами поставил, никто не видит. Я глотнул слюну, время к двенадцати, рабочий полдень, рюмашка за час до обеда не помешала бы. Но расстроился я сразу, как только обёрточная бумага закончилась.

Электроника ПТ-205.

 - Трёхпрограммный приёмник! Неужели их ещё слушают. За радиоточку заплати, за рекламу заплати, чушь какая-то. Вот ведро стоит рядом, ложи туда. После фильма «Доживём до понедельника», для меня слово «ложить» стало литературным, фильм этот очень нравится, как и сам понедельник, потому как люблю свою работу, вот и в пятницу всегда говорю: «Скорее бы понедельник и снова на работу», но мне никто не верит - это их дело.

 - Ты не понимаешь, мама попросила, у неё подруга, бабуля, ей 90! Приёмник – это последняя связь с миром. Вот смотри, здесь дарственная надпись есть. Последняя память о муже в этом футляре осталась.  Ну, перепутала старушка розетки…

 - Дальше можешь не рассказывать, если тяжело, давай сам положу в ведро. Переходный возраст, в девочку опять превращается. Я в детстве тоже в 220 вставлял,  не перепутал, просто интересно было. Прикинь, детская передача только в десять, а кругом столько розеток, зато узнал, как гудит 50 герц. Папа трансик перематывал, а я новые слова о себе узнавал. У него теперь целых три громкоговорителя и все на одну программу, ему бы ещё четвёртый и квадрофония получится.  Доверчивые старики и старухи, что малые дети, верят всему, что по этому приёмнику говорят. Во время войны он оповещал о налётах, сводки с фронтов по нему передавали, вот и думают они, что всё сказанное по этому приёмнику – правда.  Мой отец наслушался по нему рекламы и комнату превратил в медицинский кабинет. Вся пенсия, на какой-нибудь очередной приборчик от всех болезней уходит. То фототерапией увлекался, теперь на  магнитотерапию перешёл, короче столько всего накупил – мёртвого из могилы поднять можно!  Вместе бы их свести, пусть ей мозги гистерезисом полечит, чтобы розетки не путала.  Давай сюда, нельзя мне волноваться, вот урна!

  На следующий день он пришёл снова.

 - Мама переживает, бабушка болеет, надо делать. Что говорит у тебя за фирма, если простой приёмник починить не можешь?  Если деталь какая нужна - курьера пошлём. С бабулей что случится, на чьей это будет совести? Выручай! У тебя молодежь сидит, подключай!

 Сказал и ушёл. У нас с ним так всегда, ещё со студенчества. Сначала я был его наставником, старше был на десять лет, и он до сих пор гордится моим бывшим званием, потом он стал директором, и я теперь горжусь им. Оба теперь дедушки, но отношения нисколечко не изменились. Ну да ладно, делать то чего? Работы тьма, а тут чини. День точно уйдёт. Ну, вот как ему откажешь, всё-таки директор. Другое дело менеджер. Тоже как-то приносит приёмник изоляцией перевязанный, нет, я не отказал, у меня что-то с лицом сделалось - ушёл сразу. Может, в театре надо было выступать, мама говорила, у меня бы получилось.

 - Сань, а Сань. Шура! Александр Сергеевич!

Не отзывается, не слышит.

 Серёг, вынь у него затычку из уха.

 - А, чего? На самом интересном…, а что случилось, что пропустил.

 Это он микросхемы паяет и аудиокнигу слушает, читать то некогда.

 - Ты же  в МЧС работал, тебе и спасать бабулю. Опыт есть.

 -  Ну вот, как что, так я, а что делать то, кого спасать?

 - Для начала открой, посмотри, понюхай.

 Не успел я углубиться в показания стрелок и меняющихся цифр, как услышал недоступный мне молодёжный сленг. Без всякого перевода я знал, что там творится и почему так плохо пахнет, но на тот момент стрелки и цифры меня интересовали больше.

 - Не, я не понял, она чего, включила и ждала, когда у них перекур закончится. Не, ну точно как в анекдоте, дедули только не хватает. А делать то чего?

 -  А это и есть дедуля, точнее всё, что от него осталось. Готовь больного к операции, для начала плату промой и доложи мне о диагнозе, не справишься, бабушка на твоей совести будет.

 Я слышу за спиной бухтение, хорошо их не слышит бабуля. Опять возглас.

 - Да тут дорожки на печатной плате начисто сгорели и трансформатору хана! Трансформатор перематывали вместе, я закрепил каркас на ручной дрели, а он направлял провод, чтобы ровнее получалось. Когда всё восстановили – новая беда! Часы перестали светиться.

  - Сань, а Сань, тебе теперь не только бабулю, тебе теперь ещё и меня надо спасать! Смотри, какая микросхема большая, сейчас такую уже точно не выпускают. Может Паша чего придумает, Паша может, ему достаточно пальцем ткнуть, и всё будет работать. С другой стороны не хочется его подключать, его время жалко, знаю, что не откажет. Короче я умываю руки, всё - летальный исход, да и бабушку тоже жалко, кто теперь пойдёт на доклад к директору?

 - Остановка часов – плохой знак, а вдруг бабуле плохо стало?

Сказал Саня и задумался, а я тем временем, углубившись в свою работу, на время забыл о громкоговорителе. Но шорох и возня за спиной чувствовались. Развернувшись на крик: «Нашёл!», рассмотрел на мониторе картинку бабушкиного приёмника, с надписью «Новые, со склада в Москве».

 Когда, вымыв руки, я уходил с работы, то увидел как Саня ловко и быстро перебрасывает внутренности из нового корпуса в старый, с дарственной надписью.

 Справился, а я всё молодёжь ругаю, ведь может, если захочет. Один, а двух человек спас, меня и бабулю. А мне ещё говорят, что я с молодёжью плохо работаю.

 Несколько дней спустя, встретившись в коридоре с директором, поинтересовался бабушкиным здоровьем.

 - Выздоровела, на дачу собирается. Всё удивляется, как починить то смогли, ей ведь в нескольких мастерских отказали.

  - Это не я, это молодёжь у тебя растёт, не зря же я когда-то наставникам был.

  - Вот только не поймёт, почему цифры на часах раньше красными были, а теперь позеленели. Тоже что ли, спрашивает, провода перепутали? Говорит зелёные даже хорошо, глаза не так устают, цвет спокойный, приятный, лучше стали цифры то.

  - Ты то чего сказал?

  - Сказал, что у нас не мастерская, а фирма, передовые технологии внедряем.

  - Правильно сказал. Ну да ладно, сегодня пятница, короткий день, надо на дачу собираться. Давай пока.

 Перепрыгивая, как мальчишка через осенние лужи с улыбкой на лице думал, ну Санька, подрывник, расслабился на гражданке, цвета перепутал, и ведь не сказал, не стал расстраивать.

    Ну, погоди! Скорее бы понедельник, я тебе устрою!